Фрагмент из первого романа о Лёке Ж. «Страсти по Вечному городу», выход которого планируется в ноябре-декабре в издательстве «Амфора».

…Лёка Ж. еще секунду сидела молча.

— Пожалуй, я пойду, — наконец сказала она и вдруг запела: — Лошара и кантара…

Месяц назад, когда Лёка Ж. спела при мне впервые, я испугался. Я был тогда на кухне, ставил варить кофе в гейзерной кофеварке по настоятельному требованию Лёки Ж. И вдруг услышал из соседней комнаты звуки, которые напоминали скрежет металла, скрип по стеклу, грохот камнепада и экстатические крики шамана одновременно. Какофония обрушилась на меня мощно и громко, как извержение вулкана. К счастью, деревянная перегородка несколько смягчила этот акустический удар.

Я бросился в комнату.

— Лёка, что с тобой?

Она, как ни в чем не бывало, сидела за компом и просматривала свою корреспонденцию в «Мэйле», «Джмэйле», «Яндексе», «Рамблере», «Контакте», «Фейсбуке», «Почте.ру» и еще нескольких почтовых ящиках в необъятной Сети. Лёка Ж. с неохотой оторвалась от любимого занятия и недовольно спросила:

— А что со мной?

— Ну, я услышал… зов… — подобрал я слово, адекватное услышанному. — Помощь не нужна?

— Я спокойно сижу, проверяю почту и напеваю свою любимую песню. — Лёка Ж. хмыкнула. — Так что ничья помощь мне…

— Погоди, — перебил я Лёку Ж. и спросил: — Так это была песня? Наверное, песня пещерного человека?

— Ну, не совсем, — сказала Лёка Ж. — Это песня про Аяврика. Помнишь, был такой фильм, годах в семидесятых — «Друг Тыманчи» называется? Там люди взяли к себе волчонка, и мальчик Тыманча назвал зверя Аявриком. А потом Аяврик вырос и отблагодарил людей — спас мальчика. Ну вот, а мы с моим первым мужем написали про него песню.

И Лёка Ж. без предупреждения перешла к исполнению этого образца коллективного песенного творчества:

Белые медведи в юрту вошли.
Аяврик прижался к стене…

Тут Лёка Ж. начала издавать те самые гортанные звуки, которые сотрясали хрупкие стены хрущевки.

— Я понял-понял, — поспешил я остановить Лёку Ж. — Это всё?

— Нет, там есть еще и второй куплет! — воодушевилась она и продолжила:

Белые медведи из юрты ушли —
Аяврик их так напугал…

Лёка Ж. набрала воздуху, чтобы приступить к своим коронным камланиям, но я успел выкрикнуть:

— Спасибо! Я насладился.

— Тебе правда понравилось? — уточнила Лёка Ж.

— Очень, — почти не соврал я. — Только ты уверена, что это про дружбу мальчика и волка?

— Это… — задумалась Лёка Ж. — Сиквел… Нет, приквел… Как это называется?

— Вбоквел… — подсказал я.

— Ну, может быть… — согласилась Лёка Ж., о чем-то задумавшись, и вдруг сказала: — Знаешь что, мы не должны скрывать этот шедевр от народа. Пусть люди тоже насладятся.

Я согласился. В конце концов, не каждый день такое услышишь. А услышав, не забудешь никогда. Компьютер есть, микрофоны имеются, синтезатор давно без дела пылится. Что еще нужно для домашней рекорд-студии!

Для записи трека нам понадобилось всего два дубля. На втором в дверь тревожно позвонили — это пришла соседка снизу, которая поинтересовалась, какое дикое животное я завел и почему так над ним издеваюсь. Соседка грозилась вызвать милицию и написать письмо в общество защиты животных. Но после того, как я объяснил ей, что моя подруга вернулась с Крайнего Севера, где брала уроки гортанного пения, соседка немного успокоилась. А когда я пообещал, что отныне подруга будет демонстрировать свое вокальное мастерство исключительно на полях, лугах и прочих открытых пространствах, где нет людей, она вздохнула с облегчением и удалилась. Правда, перед этим соседка подозрительно повела носом и сообщила: «У вас что-то горит!» Это была забытая на огне гейзерная кофеварка, в которой от кофе остался один влажный пепел. Такие мелочи по сравнению с грандиозностью Лёкиного замысла…

Смонтированный на скорую руку из фрагментов фильма «Друг Тыманчи» клип мы назвали «Подвиг Аяврика» и выложили его на нескольких общедоступных сайтах, в том числе на «Ютубе» (вот здесь). Через три дня ссылку на клип в рубриках «Юмор для взрослых» и «Жесть» дали 317 сайтов, через неделю — 1395. Комментариев к шедевру не было. Оно и понятно: даже просто послушать, как Аяврик пугает белых медведей — уже само по себе подвиг. Но Лёка Ж. расценила индекс цитирования как положительный показатель успеха (ее пятый муж был программистом), была воодушевлена и строила радужные планы относительно певческой карьеры. Я ее оптимизма не разделял.

Поэтому теперь, когда Лёка Ж. неожиданно вспомнила классику итальянской эстрады, песню Тото Кутуньо, я постарался сразу же остановить ее вокальный позыв.

— Я, конечно, не знаю итальянский так хорошо, как ты, — заметил я. — Но по-моему, слова там какие-то другие…

— Да что ты говоришь! — возмутилась Лёка Ж. — Я слышала эту песню в детстве. А у меня, как тебе известно, отличная память!

— Может, тогда скажешь мне, о чем там поется?

— Может, и сказала бы, если бы не опаздывала на метро, — нашлась Лёка Ж. — Тебе повезло — я ухожу… Как буду дома, позвоню.

Я отключил домашний телефон — ну так, на всякий случай — и лег спать. Мне приснился серебристый самолет, который парил над золотистыми облаками в полной тишине. Я сидел над кабиной пилотов, свесив ноги на флюзеляж и раскрыв руки навстречу ветру, как Ди Каприо на носу «Титаника». Ветер был теплым и приятным. Вдруг кабина пилотов закрежетала, раскрыла пасть и зарычала шаманским камланием.

Я проснулся в холодном поту. О, нет! Гортанные звуки мне не приснились — лучший фрагмент «Аяврика» я поставил в мобильном телефоне на звонки от Лёки Ж.

Я включил свет. На часах — три ночи. Аяврик не умолкал, намереваясь напугать не только бедных медведей, но и всех жильцов дома. Я нажал «ответ» и улегся обратно в постель.

— Почему ты отключил домашний телефон? — с ходу наехала Лёка Ж. — Я тебе звоню-звоню, а ты…

— А я сплю, — отрезал я. — Тебе это в голову не приходило?

— Нет, — призналась Лёка Ж. — Мне пришло в голову, что ты вторым должен узнать сногсбивающую новость!

— А кто узнал ее первым? — поинтересовался я на автомате.

— Я, разумеется, — ответила Лёка Ж. с интонацией воспитательницы детского сада и с той же интонацией спросила: — У тебя есть шенгенская виза?

— Нет, — сказал я, прикрывая глаза.

— Я так и знала, что ты подведешь меня в самый ответственный момент! — вознегодовала Лёка Ж.

— Да, — согласился я, впадая в спячку.

— Сева, проснись! — с досадой воскликнула Лёка Ж. — Ты должен осознать то, что я тебе сейчас скажу.

Я зевнул и отозвался:

— Ну.

— Мы едем в Италию! — радостно закричала Лёка Ж., надеясь пробудить меня ото сна.

— Зачем? — спросил я, поворачиваясь на бок и прикрываясь рукой с телефоном от света.

— Ты все еще не проснулся! — проницательно заметила Лёка Ж. — Тебя должно интересовать, не зачем, а когда!

— Когда… — повторил я.

— Через неделю!

Я открыл глаза и поднялся с постели. Лёка Ж. своего добилась.

— У тебя все в порядке? С головой, например? — мягко спросил я.

— Не надо грубить, — предупредила Лёка Ж. — Сейчас я тебе обо всём расскажу, и ты сам поймешь, насколько у меня все в порядке. Особенно с головой. Когда мы с тобой поговорили о самолете и я положила трубку, то, разумеется, сразу вспомнила, зачем тебе звонила. Я же выяснила, о чем поется в «Лошаре-кантаре»! Ты только послушай, какой текст! «Привет Италии!» Так, это неинтересно… Вот: «Привет Марии с глазами, полными слез!» Наверное, проблемы у женщины. Или вот: «Кто не боится крема для бритья с мятой?» Видимо, это риторический вопрос… А вот: «Больше женщин с меньшим количеством монахинь!» Каково, да? Это просто лозунг секс-активистов!

— Лёка, так ты все-таки знаешь итальянский? — мрачно поинтересовался я.

— Откуда! Это я в онлайн-переводчике перевела, — объяснила Лёка Ж. — Слушай дальше: «Привет Италии! Привет от Бога! Вы знаете, что есть это слишком…» Вот это я не поняла. Что значит «есть это слишком»? Теперь не есть, что ли?

— Да, только пить, — сказал я еще мрачнее.

— А, ну тогда ладно, — согласилась Лёка Ж. — Так, и вот припев:

Позвольте мне петь
Песню постепенно,
Потому что я горжусь тем,
Что являюсь настоящая итальянская!

— «Настоящим итальянцем», — поправил я. — Просто трудности машинного перевода.

— А! — осенило Лёку Ж. — То-то я смотрю, текст корявый и с согласованиями проблемы…

— Если это все, что ты хотела мне сообщить, то я пошел спать, — перебил я, намереваясь закончить разговор.

— Никаких спать! — потребовала Лёка Ж. — Скажи спасибо, что я тебе не перезвонила сразу, как вспомнила, зачем звонила!

— Спасибо. Спокойной ночи, — ответил я, зевая.

— Да какая тут спокойная ночь! — не отставала Лёка Ж. — Ты даже не представляешь, сколько всего произошло после нашего последнего разговора!

— Верно. Не представляю, — согласился я. — И знаешь, не очень хочется.

— Вот ты какой! Совсем обо мне не думаешь, — оскорбилась Лёка Ж. — А я вот думаю о тебе всегда. Как перевела «Лошару», так сразу о тебе подумала…

— Кстати, ты убедилась, что там нет слов «лошара и кантара»? — спросил я, надеясь вырубить противника точным ударом.

— Нет, не убедилась! Тут шрифт неразборчивый… — увильнула Лёка Ж. — Не перебивай меня! Так вот, я уже набирала твой номер одной рукой, а другой проверяла почту, как вдруг увидела сообщение: «Энрико Карузо оставил комментарий к вашему видео». Это же первый комментарий к «Подвигу Аяврика»!

— Кто-кто оставил комментарий? — переспросил я.

— Энрико Карузо, — ответила Лёка Ж. — Ты его знаешь?

— Его знает весь мир! — пояснил я.

— Да? — удивилась Лёка Ж., но ненадолго. — Мне тоже это имя показалось знакомым. И я пошла посмотреть комментарий. Там было написано по-итальянски, но я же теперь большой специалист по переводу с итальянского. Поэтому я перевела. Получилось: «Идет прекрасный, но длинный и ужасный». Я решила, что это какая-то загадка…

— Полагаю, он написал: «Хорошо, но долго и страшно!» — сказал я.

— Да? — поразилась Лёка Ж. — А я решила, что это поезд. Посмотришь снаружи — поезд такой прекрасный и длинный, а сядешь в него — такой ужасный… Так я ему и написала. Он, правда, несколько опешил…

— Извини, а ты на каком языке ему написала? — спросил я.

— На итальянском, конечно! — гордо ответила Лёка Ж. — Вот: «Си тратта ди ун трено гуарда фуори…»

Я представил себе, как далекий итальянец читает эту абракадабру робота-переводчика, и рассмеялся.

— Чего ты ржешь, как конь педальный? — рассердилась Лёка Ж.

— Переведи теперь обратно, с итальянского на русский, — предложил я. — Увидишь, что ты на самом деле написала. Тебе понравится…

Лёка Ж. заинтересовалась и через пару секунд прочитала:

— «Это поезд. Осторожно — большой, длинный, горячий, и сидеть на нем как страшно…» Н-да. Это точно о поезде?..

— Теперь понимаешь, почему он опешил, как ты выразилась?

— Теперь понимаю. Но он быстро взял себя в руки, — продолжила захватывающее повествование Лёка Ж., — и ответил: «Мне тоже не нравятся поезда, хотя это и удобно. А вы любите путешествовать?»

— Как-то складно… — заметил я.

— А это он на русском писал, — объяснила Лёка Ж. — Оказывается, он знает русский, представляешь!

— Откуда он русский-то знает? — поинтересовался я. ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>